Как и зачем российские суды скрывают информацию по уголовным делам
Тенденция, когда суды скрывают информацию по уголовным делам, находящимся в их производстве, стала набирать обороты еще до февраля 2022 года. Так, ровно за год до СВО дата-отдел «Новой» изучил 40 тысяч приговоров за 10 лет и выяснил, что из трети опубликованных текстов «вырезали» имена судьи и обвиняемого, размер наказания или место преступления.
Особенно тщательно судьи редактировали дела по «экстремистским» статьям и, конечно же, «госизменам». Из приговоров обычно удаляли не только имя самого осужденного, но и состав преступления: всю содержательную часть. И это касается не только (что оправданно) дел под грифом «секретно». Абсурдные обвинения в «разжигании ненависти» тоже чаще всего не попадали в Сеть: судьи выкладывали в интернет только 5% решений.
В те времена мы подавали запросы на имя председателей судов: некоторые из них отвечали, обещали исправиться и кое-где, действительно, скрытые приговоры (пусть и в частичном виде) появлялись в судебной базе.
Однако
после начала эпохи СВО суды часто вообще перестали публиковать судебные решения (даже по делам, где нет никаких грифов «секретно» или по делам об экстремизме и диверсиям). Часто нет данных о датах судебных заседаний, нет имен осужденных или арестованных.
То есть данные о том, что слушания состоялись или прошли, еще можно найти на сайтах или в телеграм-канале судов общей юрисдикции Москвы и Питера. Но кого судят/арестовали и за что, каков приговор и т.д. — неизвестно. Законным образом это распространялось и на дела несовершеннолетних диверсантов и дела за госизмену, но сейчас есть стойкое ощущение, что состав «секретных дел» сильно расширили. Дисклеймер: мои собеседники это подтвердили. Например, известно, что в таком-то городе человека судят за «фейки», а кого именно, найти часто нельзя.
Плюс после начала СВО крайне осложнилась работа судебных журналистов. Сотрудники пресс-службы Мосгорсуда (МГС), пришедшие на смену прежней, еще «егоровской» пресс-службе, испытывают к судебному пулу, особенно к представителям независимых медиа, крайнее раздражение и враждебность. В действиях нынешних сотрудников МГС так и читается: журналисты — что-то такое абсолютно ненужное и мешающее. Упорядоченная еще Ульяной Солоповой, бывшим пресс-секретарем Мосгорсуда, система предоставления информации и слаженная работа прессы в судах Москвы остались в прошлом. Сегодня в районных судах зачастую даже аккредитованные журналисты попадают на открытые, казалось бы, заседания в лучшем случае с боем и периодически вынуждены буквально выцарапывать информацию от пресс-службы МГС о тех или иных незасекреченных делах.
Журналисты, опять же в первую очередь независимых медиа, постоянно сталкиваются с неуважением и порой откровенным хамством со стороны сотрудников нынешней пресс-службы МГС (знаю лично, что говорю). Регулярно имеет место и игнорирование вопросов от представителей независимых СМИ, когда те, например, просят сотрудников МГС назвать имя осужденного/арестованного или статью и срок.
Еще четыре года назад можно было плюнуть на этот игнор: всю необходимую информацию СМИ узнавали из картотеки Мосгорсуда и даже могли скачивать постановление по интересующему делу, за исключением дел о госизмене и дел, где есть несовершеннолетние. Сегодня это зачастую роскошь. Постановления уже не публикуют, как прежде.
Последние же 3,5 года картотека Мосгорсуда в части производств по материалам дел сбоит регулярно. Так, не указываются статьи УК по мерам пресечения — стражам, домашним арестам, запрету определенных действий. Что опять же осложняет работу судебных журналистов и по факту заставляет их биться в закрытые двери. МГС молчит либо посылает в пресс-службы судов районных, а те… Те тоже молчат.
Коммуникация нулевая.
Так, штрих к портрету. Когда в прошлом году из картотеки МГС исчезли статьи УК, пресс-служба МГС направила обеспокоенных журналистов в техподдержку компании «КРОК», которая, как заверяли в суде, осуществляет сопровождение сайта МГС. Сотрудники компании, однако, сообщили «Медиазоне» (признана «иностранным агентом»), что с МГС у них уже нет никакого сотрудничества и что ссылка на них МГС просто некорректна. Тогда МГС сдал немного назад, заявив, что произошел «технический сбой», и пообещал восстановить информацию в карточках дел.
Восстановили. Но… Данные о судебных заседаниях или об уже вынесенных решениях по-прежнему очень часто трудно найти. Когда на это указывают пресс-службе МГС (а указывают, как правило, все те же журналисты независимых СМИ), их откровенно игнорят. При всех.
Такая нынче этика.
А вот просто сухая статистика от дата-аналитического центра Кирилла Парубца: в августе 2025-го стало известно о 219 приговорах и 236 осужденных судами по политическим мотивам. При этом в 84 случаях суды скрыли имена подсудимых, а в отношении 129 человек нет информации о назначенном наказании.
«Новая газета» опросила ряд адвокатов, работающих как в центральной части страны, так и в регионах: сталкиваются ли они в своей работе с чем-то подобным, что и судебные журналисты?
Ирина Бирюкова, адвокат:
— Я сталкивалась с таким в обычных делах. То есть сегодня бывает и по совершенно не политическим делам ничего нельзя найти. Но возможно, это разгильдяйство аппарата суда. А еще наблюдаю тенденцию по сокрытию информации, слышу аналогичные жалобы от коллег в различных группах наших адвокатских. Мы предполагаем, что, когда не публикуют решения, статьи, имена, номер дела, сроки — все это делается для того, чтобы невозможно было найти быстро суд и судью. Часто люди уже уехали за границу, но адвокаты внутри страны по их делам работают. И проблема найти само дело довольно распространена.
В небольших регионах к этому ответственнее, на мой взгляд, относятся. Но по чувствительным делам, где могут быть слушатели, где могут быть журналисты, думаю, специально информацию не дают под видом «технических неполадок» или разгильдяйства, например.
Дмитрий Клинков, адвокат по уголовным делам, специализируется преимущественно на защите и юридическом сопровождении бизнеса и должностных лиц:
— На сегодняшний день кратно увеличилось число уголовных дел с грифом секретности. Причины увеличения количества «засекреченных» дел связаны и с интересом государства в сохранении особого статуса информации, которая касается обороны, безопасности, финансовой и внешней политики. Практика, когда суды не публикуют информацию по делам, где нет никакой секретности, тоже, увы, имеет основания и действительно существует. <…> В моей практике было уголовное дело в отношении высокопоставленных сотрудников ОПБ МВД России, которое было засекречено фактически только из-за указания в деле местоположения рабочего места подзащитного.
Андрей Гривцов, бывший следователь, адвокат по уголовную праву, в практике которого регулярно есть секретные и закрытые дела:
— У меня есть ощущение, что нет никакого специального указания — не публиковать информацию по незасекреченным делам, просто умышленно забили на всякую открытость и многие решения в принципе не публикуют. Я с таким по своим делам тоже сталкивался. Кроме того, сейчас вообще судебные базы очень плохо работают, и зачастую сайты судов просто не открываются.
Адвокаты, работающие в Питере, в свою очередь сказали «Новой», что таких проблем не испытывают.
— Все публикуется: и карточки дел, и даты заседания, и движение по делу (то есть когда оно поступило в суд, когда было передано в канцелярию и потом конкретному судье), и итоговые судебные решения, за исключением, конечно, дел, которые слушались в закрытом режиме. Даже решения по делам несовершеннолетних публикуются — разумеется, при этом замарываются все личные данные и имена детей, но остаются статьи и инициалы адвокатов, — сказал «Новой» адвокат Андрей Ф.
В регионах же сегодня абсолютно своя специфика работы, на которую сильный отпечаток наложила СВО.
— У нас в Мордовии проблемы возникают не из-за того, что суды не хотят публиковать решения или информацию о делах, у нас проблема с каждодневной опасностью БПЛА. Для предотвращения угрозы постоянно отключают интернет, и как следствие — суды не могут обновлять информацию по делам на своих сайтах, в том числе загружать итоговые судебные решения. До БПЛА проблем вообще не было, — отмечает мордовский адвокат Сергей С.
Подытожим. Информацию суды действительно стали скрывать, и не только по делам, связанным с террористическими статьями или несовершеннолетними. Это — тенденция, которая прослеживается во многих регионах, но по разным публично заявленным причинам.
Такие времена.
Источник: Новая газета
26 ноября, 12:12