Хороший «товар» угрозами не продвигают — чего не скажешь о национальном мессенджере
Все началось с заявления Боярского-младшего о том, что публичная и неоправданная дискредитация мессенджера MAX может стать причиной для проверки на иностранное влияние. И что за попытками дискредитировать MAX могут стоять силы, которые хотят и дальше обманывать россиян через иностранные платформы.
Когда заявление было (по понятным причинам) широко растиражировано, депутат заявил о «неверном толковании прямой речи» (хотя она была предельно понятна и не допускала двойного толкования), мягко пожурил журналистов за «горячий заголовок» и написал в своем телеграм-канале, что «никакой речи о наказании за критику МAX нет» и что он не видит «негативной волны в отношении мессенджера, но если она появится, мы должны будем внимательно присмотреться к источникам дискредитации».
А затем в интервью «Парламентской газете» сообщил, что если эта «негативная волна» будет наблюдаться, то «в ней, скорее всего, заинтересованы именно те организованные силы профессиональных аферистов на Украине, которые использовали и используют иностранные платформы для обмана наших граждан», а потому «каждый случай, который вызывает подозрение, можно и нужно проверять, но это не касается обоснованной критики, которую может высказывать любой пользователь или блогер» и которая не находится под запретом, а «помогает разработчикам делать МAX еще лучше».
Еще г-н Боярский заверил, что разработчики MAX «делают все для того, чтобы обеспечить конфиденциальность, безопасность, приватность общения», что «растет голосовой трафик, причем не только потому, что Роскомнадзор принял верное решение о деградации иностранных аналогов, но и потому, что качество в МАХ’е гораздо выше тех иностранных аналогов, которые в последнее время фактически не справлялись с этой функцией корректным образом», и что «очень хочется, чтобы мы почувствовали себя как дома, потому что на иностранных платформах всегда были в гостях».
Замечу, что не приходится слышать о невыносимых муках отечественных депутатов и чиновников, вынужденных постоянно пребывать «в гостях», используя такие иностранные изобретения, как интернет, или мобильный телефон, или операционные системы на компьютерах (тоже отнюдь не отечественные).
И парк личных автомобилей у них, как правило, не имеет ничего общего с продукцией АвтоВАЗа или «Москвича».
Да и жалоб на то, что им неуютно пользоваться такими «иностранными платформами», как WhatsApp**, ранее не было слышно — напротив, множество известных мне петербургских чиновников пользовались этим мессенджером без всякого принуждения и просили именно по нему присылать информацию и документы.
Но суть дела не только в этом. Применение таких рекламных аргументов для продвижения MAX, как «иностранное влияние», «враги России» и «дискредитация» — понятий, имеющих в нынешних российских условиях совершенно определенное содержание, — наглядно демонстрирует, какими методами власть намерена внедрять «национальный мессенджер», помимо льстивых постов известных персон, в чье бескорыстное участие в рекламной кампании верится с трудом.
Уже потому, что мы хорошо знаем по судебной практике, насколько подвижна граница между «обоснованной критикой» (уместной, по мнению Боярского) и «дискредитацией».
Напомним о постановлении Конституционного суда (июнь 2023 года), который сформулировал позицию относительно статьи 20.3.3 КоАП о «дискредитации армии»: граждане имеют право, конечно, «выражать собственное мнение по поводу деятельности Вооруженных сил РФ, лиц, им содействующих, и государственных органов РФ, в том числе указывать на наличие недостатков», но лишь если это «не сопряжено с произвольным отрицанием конституционно-предопределенных характера, целей и задач данной деятельности и основывается на открытой достоверной информации».
При этом КС «не исключает выявления фактов направленности действий граждан, которым придается видимость конструктивного выражения позиции, на дискредитацию соответствующих решений, мер и деятельности».
Вопрос о том, кто будет определять, конструктивная позиция содержится в действиях граждан или имеет место только ее «видимость» (само по себе замечательное выражение, ранее не встречавшееся в праве), КС обошел стороной, но мы хорошо знаем, на чье усмотрение отдается это определение. И как легко российские полицейские, следователи и прокуроры усматривают «дискредитацию армии» даже в том, что никакого отношения к армии вообще не имеет (включая лозунги, с которыми мы десятки лет в прежние времена ходили на официальные демонстрации).
С учетом этой «сложившейся практики» нет никаких оснований полагать, что такой же подход не будет применен к критикам «национального мессенджера». Особенно если станет понятно, что в добровольном порядке не стоит очередь его устанавливать — давая возможность собирать сведения о своей переписке, контактах, звонках и персональных данных и (как говорят многие эксперты) передавать эту информацию «компетентным органам» при возникновении у них такой потребности.
И чем больше власти продвигают MAX и уверяют (как и Боярский) в том, что общение при помощи MAX обеспечивает «конфиденциальность, приватность и безопасность», тем выше уверенность в обратном. Иначе зачем бы так упорствовали?
Сделали «отечественную разработку»? Прекрасно, покажите и докажите, что она лучше других, и тогда не понадобится ее принудительно внедрять и грозить карами за ее «дискредитацию». Тот же телеграм, например, никто насильно не внедрял и не грозился записать в «иноагенты» за его «дискредитацию». И никто не организовывал для стимулирования перехода на него «деградацию его аналогов», как изящно выразился Сергей Боярский, одобряя решение Роскомнадзора…
Вообще, стремление в критике чего-то отечественного немедленно усматривать зловредное «иностранное влияние» — как уже сказано, очень старая идея.
В основе которой лежит уверенность (свойственная еще советской власти и охотно унаследованная властью нынешней) в том, что граждане могут быть недовольными ее решениями только в том случае, если их кто-то к этому коварным образом склонил (как правило, из-за рубежа). А по своему собственному разумению мысль о том, что государство может делать что-то неправильно и этим надо возмутиться, а тем паче — попытаться протестовать, прийти им в голову категорически не может — ее можно только вложить извне.
Как бы сегодня не задумали эту линию творчески развить: например, объявить «иноагентами» тех, кто критикует отечественные автомобили.
Заявляешь, что БМВ или «Тойота» лучше, чем «Лада Искра» (которую, как простодушно заявили изготовители, даже кондиционером не снабжают за ненадобностью такой роскоши для наших людей)? Добро пожаловать в дискриминационный реестр Минюста.
Не нравятся произведения отечественных «государственно-патриотических» писателей или режиссеров, таких как Прилепин или Богомолов? Извольте туда же.
Тем паче опыт имеется: объявили же «иноагентами» и «нежелательными» тех, кто критически высказывался о честности российских выборов?
P.S.
Тем временем отказаться от блокировки звонков в телеграме и вотсаппе потребовало «Яблоко».
В заявлении, принятом 21 августа на Бюро партии, введенные ограничения расценили как «наступление на права граждан и очередной шаг на пути к установлению тотального контроля государства над обществом и гражданами». Заявлено, что «главная причина новых мер — не защита граждан, а стремление власти максимально контролировать коммуникации, которые невозможно перехватывать и цензурировать в популярных международных сервисах».
Источник: Новая газета
22 августа, 13:45